Жизнь постепенно идет. Легче не становится. Моим отношениям с Канцоной пришел скоропостижный конец: переход на другое направление дается мне более, чем тяжело. Как и все. Стоит признать, что это депрессия. Настоящая. Я не могу заставить себя сдать зачеты и экзамены, элементарно ходить на пары, улыбаться людям. Причем, самое ужасное, никто не подозревает. Даже Макс, когда застает меня рыдающей, страшно удивляется и спрашивает: Ты чего? Нет, серьезно, что я накосячил? И как им всем объяснить, что не ты накосячил, просто мне очень больно всегда, если меня не отвлекать. Отвлечь меня легко, но никто не может делать этого в режиме 24/7.
Второе, что меня раздражает во всем этом: мне не с кем поговорить. Тотальное молчание. Мне нужно говорить об этом, вспоминать, смеяться сквозь слезы... Но меня некому слушать, и я схожу с ума, говоря сама с собой.
Вот, что должен знать каждый: депрессивные состояния не заключаются в постоянной печали и тоске. Даже если человек улыбается и живо разговаривает с вами, в его голове могут крутиться жуткие мысли. Животрепещущий пример: пилот-самоубийца. В трагедии есть вина его родственников и друзей. Иногда лучше показаться назойливым, лучше раздражать и бесить, чем просто равнодушно пропускать мимо ушей.